Итальянский режиссёр Альберто Латтуада несколько раз обращался к русской классической литературе («Шинель», 1952, «Буря» — по «Капитанской дочке», 1958, «Степь», 1962). Поэтому неудивительно, что он решил экранизировать повесть Михаила Булгакова как бы к пятидесятилетию её создания. Несмотря на некоторые неточности и ляпсусы в воспроизведении атмосферы и быта Москвы 1925 года, в общем, простительные для итальянца, снимавшего картину на югославской натуре, Латтуада довольно убедительно раскрыл суть «феномена Шарикова» (правда, герой почему-то стал Бобиковым!) и опасность «шариковского синдрома» в момент исторических катаклизмов. В образовавшийся раскол между двумя эпохами, пользуясь ситуацией, начали проникать тысячи (если не миллионы) «шариковоподобных», занимая важные посты в обществе и способствуя опошлению и вульгаризации благородных целей любой революции.